Посылаю тебе «Поклон» – свою самую любимую книгу – и Марьину повесть, которую она написала между стирками, кухней и мной. Человек она очень одержимый от природы и цельный, и ей бы давно уж быть профессиональным писателем, но она посвятила себя мужу всю без остатка и детям. И другого своего назначения знать не хочет. Пишет редко и урывками. Получается у неё всё лучше и лучше, и большая вина моя перед ней за то, что заели мы её жизнь и талант, а я ещё нет-нет да и в капризы ударюсь, было влюблюсь и мучаюсь ещё больше, и её мучаю своим чёрствым отношением. Трудно с нашим братом жить и ладить.

Виктор Астафьев – Ивану Степанову, писателю. Вологда, 7 апреля 1969

Астафьев В. П. Нет мне ответа… Эпистолярный дневник 1952–2001. – Иркутск: Издатель Сапронов, 2009. С. 143

Теперь у меня три книжки да журнальные публикации. Наверное, попытаюсь насчёт Союза, хотя вовсе не уверена, что попытка увенчается успехом, но мне, вернее для меня тоже уже настала пора «подумать о душе» и, либо быть членом Союза, либо пойти на службу и дорабатывать два года недостающего стажа для пенсии. Ну, поживём увидим.

Мария Корякина-Астафьева – Виктору Ермакову, редактору Красноярского книжного издательства. Вологда, ноябрь 1974

Письма В. П. Астафьева В. И. Ермакову (1971–1979). – Красноярск, 2018. С. 86

Я ещё не успел прочесть все Ваши рассказы, но сейчас скажу, что они увлекательны. Эта книга по-новому раскрыла мне Вас как писателя. Сюжеты Ваших рассказов просты и жизненны. Видимо, сама жизнь подсказывает Вам эти сюжеты. Но ведь не каждый их может заметить. В этом и заключается зоркость писателя, его умение подметить, претворить и передать в виде увлекательного рассказа как нечто заключённое. Язык Ваших рассказов самобытен и прост; именно на таком языке говорят Ваши герои. Все они самые обыкновенные, простые люди, но сколько в них души и самой высокой человечности. Честь и слава Вам, что почти в каждом рассказе Вы показываете таких хороших людей. А это очень важно в наш эгоистический и суматошный век.

Василий Молодцов, учитель – Марии Корякиной-Астафьевой. Пермь, 4 февраля 1982. КККМ ОФ 12821/9

Вы, милая Мария Семёновна, хороший писатель, особенно рассказы Ваши прекрасны, я говорил об этом Виктору Петровичу. Тонкие они, точные, душевные. И отлично понимаю я, что трудно Вам «соперничать» с В. П. Но, по-моему, Вы и не стремитесь к этому. У Вас своя тема, свой почерк, своя в литературе дорога.

Евгений Федоровский, писатель – Марии Корякиной-Астафьевой. Москва, 11 мая 1987. КККМ ОФ 12821/27

Фильм «В. П. Аст.» – понравился. Неплохо снят. Умно. Вроде ничего лишнего. Внуки – прелесть! А чего детей не показали – только на фото. Ты – такая строгая, важная, интонации твои – а голос – не твой. Волновалась, что ли? Показали чуть-чуть тяжесть труда жены писателя – будто только за машинкой сидит, да чуть-чуть за вязанием, а я бы тебя и за пельменями показала, и как салаты режешь, и как и свои книжки пишешь. В. П. хорош во всех сценах!

Валентина Старкова, педагог, краевед, подруга – Марии Корякиной-Астафьевой. Вологда, 26 июля 1984. КККМ ОФ 12818/23

Воспитывала детей, вела хозяйство и «по ходу» – как В. П. начал заниматься творчеством, научилась печатать и занимаюсь этим по сию пору, только прежде для него, затем уж для себя. Я уж десять лет тоже член Союза писателей. Но это не из корыстных целей, скажем так, – я знаю, что литература и сейчас без меня не умрёт… Но в этом – главным было моё самоутверждение – это точнее. Дело в том, что В. П. с первого времени и по сию пору мне всегда читал, что писал, прислушивался к моему мнению и, конечно, бывало, не соглашался, не слушал, во внимание не принимал, но бывало и иначе, когда говорил, что да, что ты права, тут действительно то-то и так-то было бы лучше!.. И тут уж счастливей меня не было! И мне так хотелось быть умной, так сказать ему самое то – и не передать. И мои «писания» – это именно моё самоутверждение. Ведь женой быть вообще нелегко и непросто, а тут ещё эмансипация, равенство и проч…

Мария Корякина-Астафьева – Надежде Игнатенко, адвокату, подруге. Красноярск, [1986]. КККМ ВФ 9959. Л. 2

А когда сама «творю», то и вовсе не читаю, поскольку в часы перед сном обдумываю, сочиняю, лёжа с закрытыми глазами, чтоб утром, а если не утром, то когда выдастся время, сесть за машинку «готовой» – у меня и черновиков рукописных нет – это медленно, а я к тому же левша и после паралича рука моя левая стала не столь шустра в писании, хотя правлю и многое всё равно пишу от руки.

Мария Корякина-Астафьева – Надежде Игнатенко, адвокату, подруге. Красноярск, [1986]. КККМ ВФ 9959. Л. 2

Дело в том, дорогая Виктория Николаевна, что я так много успела прочитать, иногда и не дочитать воспоминаний и мемуаров различных, и почти всякий раз недоумевала, как мало в них истины, больше выдуманного; а ведь тот, о ком пишут-вспоминают, не возмутится, не опротестует… И решила «выстроить» литературный жизненный ход с начала его литературной работы и хронологически, и далее, может быть, либо по отдельным произведениям: как писалось, как издавалось и т. д. У меня ведётся картотека, хранятся все письма В. П. ко мне, все до самой маленькой записочки. Хранятся и мои к нему письма – он прочтёт, отложит и забудет, а я подбирала и какие были собрала, сохранила. Сохранились также все статьи, раздумья, вопросы на выступлениях и пр. Хранятся-копятся все письма: и от писателей, и от читателей, и деловые, и пр. И ещё я время от времени всё-таки вела дневники. Вот я и думала, что всё выстрою, а Иринушка продолжит… Да вот видите, как всё обернулось… И я решила для себя, что постараюсь сделать это сама, только бы дал Господь жизни и силы. На свои замыслы и наброски да черновики пока махнула рукой – без них литература проживёт…

Мария Корякина-Астафьева – Виктории Ивановой, певице, подруге. Красноярск, 6 июня 1988. КККМ ВФ 9958. Л. 9

Когда вспоминаю о своём творческом вечере, как писательницы, о том волнении, которое до последнего момента, до начала его, переживала и пережила – вспоминаю теперь, по прошествии времени, со светлой печалью и радостью. Радостью оттого, что так много присутствовало в зале читателей моих и, конечно же, Виктора Петровича. Я не сразу дала согласие, поскольку думала, что не все, так большинство придут посмотреть на жену Астафьева, будут спрашивать: тяжело ли быть женой писателя, да такого! Сколько раз замужем, и пр. и пр.

Напрасно думала, ничего такого не было. В одной записке был вопрос: «Описал ли Вас Виктор Петрович в своих произведениях?» Ответила, что пока нет, разве что когда ему писать станет вовсе не о чем, тогда… Спросили, какой общественной деятельностью я занимаюсь. Вернее, занимаюсь ли. Я ответила: «А чем же тогда я занимаюсь? Вырастила троих детей: сына, дочь и племянника. Работаю профессионально как писательница, у меня вышло одиннадцать книг кроме журнальных и газетных публикаций. Разве эта работа не для общества, не общественная?» Мне даже много аплодировали, было много цветов. А Виктор Петрович был дома и, как оказалось, очень волновался. На другой день и позже спрашивали – интересовались разные собкоры, мол, как прошёл вечер? Говорю, со стороны видней. Зато Валентин Яковлевич Курбатов, представлявший меня, сказал, что вечер прошёл отлично (может и не совсем). Как по сценарию. Ни одной сбивки, ни одного перерыва, ни одного зряшного слова. Что на многочисленные вопросы Мария Семёновна отвечала сходу, без раздумий, без запинки, живо, интересно, остроумно и очень доверительно. Будто каждый день этим занимается!..

Мария Корякина-Астафьева. Знаки жизни. [1980-е – ноябрь 1993]

КККМ ОФ 12799. Л. 73

Вера Звездаева, редактор Смоленского книжного издательства, подруга – Марии Корякиной-Астафьевой. Смоленск, 23 декабря 1995. КККМ ОФ 12816/32

Одно жаль. Вы не написали о своей работе (кроме первого рассказа), о том, когда удавалось Вам при каторжном труде над перепечатками и пр. В. П. ещё и своё писать. Как относился к публикациям В. П. (я не имею в виду эту книгу)? Читали ли Вы ему своё до публикаций? Вы показали себя женой, многотерпеливой и мудрой, матерью, бабушкой, каждая эта должность забирала все силы и всё время, но ведь была ещё и писательница Марья Семёновна, которая невесть откуда взялась (не от мужа же зажглась, не от перепечаток же) и невесть как выстрадала. А ведь для Вас это немаловажный «Знак жизни». Напрасно, мне кажется, Вы его упустили.

Валентин Распутин, писатель – Марии Корякиной-Астафьевой. Иркутск, 19 июня 1999 года

Астафьев В. П., Распутин В. Г. Просто письма… – М.: Молодая гвардия, 2018. С. 126

Получила привет от хорошего «МарСема» – и хожу именинницей. И буду ещё ходить и день, и другой, и неделю…И буду не один раз перечитывать и поглядывать на фотографию… И думать: как хорошо, что есть ещё на свете добрые люди в лице, так сказать, для меня, – «Мар. Сем», которая питает меня добротой своей вот уже четверть века. И более того! Ужасно я стала косноязычна, не могу точно выразить своих к вам чувств, милая моя. Но надеюсь, что вы и без них знаете, что я о вас всегда думаю, не забываю, что вы для меня самый душевно близкий человек. И эти слова – не игра в какое-то якобы избранное одиночество, нечто неосуществившееся и т. п. чепуху. Нет, это истинная радость от общения с вами, и я (увы, перефразируем!) – вовсе не устала греться «от чужого» огня… Спасибо тебе! И дай бог, чтобы доброта твоя подольше теплилась в щедрой твоей душе! И грела нас, грешных. Иногда очень хочется увидеться, поговорить. Думается, вот если приведёт бог встретиться – обнимемся и долго-долго, тихо-тихо поплачем для начала. О чём? Да обо всём сразу. Выплакаться так иногда необходимо, чтобы смыть всякую плесень с души… Я к чему это? Думаю, если давно в себе слезу носишь – выплачь… Кажется, надо тебе, голубушка, это непременно сделать. На ф. карточке – такая бесконечно утомлённая женщина, такая безутешно горемычная. Голубушка моя, очнись, милая, – мне хочется ей сказать. Всё ясно: и материнское горе неизбывное, и заботы недюжинные, и инфаркты безжалостные… и много ещё всего разного. Но милая!.. Не надо впадать в такое беспросветное уныние. Грех это.

Наверное, непосилен оказался воз, что силились тянуть на себе всю жизнь. Ну и ладно, и хватит. Остановилась. Так и надо! Распрягись. Вышагни из оглобель, из упряжки! И сядь где-нибудь на пригорке.

Лилия Цыганкова, подруга – Марии Корякиной-Астафьевой. Ленинградская область, Сертолово, 9 января 1996

КККМ ОФ 12821/30

Мария Корякина-Астафьева – Виктору Астафьеву. Вологда, 20.08.1980

КККМ ОФ 12680/24

Я в свой нынешний день рождения была до растерянности больна чувствами, пыталась, как могла, мысленно приостановить ход времени и своей жизни, замедлить, как бы, шестьдесят девятый, всё-таки можно было сказать – 68. А теперь всё, и кто знает, сколько мне отпущено, какие мои земные сроки? Я после того как перенесла тяжелейшую операцию перитонита, когда моя жизнь висела на волоске – зареклась даже в мыслях не говорить о смерти, о том, что умереть бы… Это я по молодости лет, после войны, насмотревшись на усталых от войны, от себя, от нужды людей, наметила себе рубеж 60 лет, решила, что выращу детей, они же будут, я же здоровая женщина, и тогда, чтоб ни самой не намаяться и никому не быть в тягость, могу спокойно уходить в мир иной… И тогда мне в августе сравнялось 60, а в октябре зарок мой взял меня на испуг как говорится, вот я и зареклась после того о смерти даже заикаться. Теперь же молю у бога пожить ещё единственно ради малых детей, потому лечусь, пью кучу лекарств, даже что-то «сочиняю» и вовсе не потому, что литература без меня не проживёт, но это сочинительство на время уводит меня от больной сердечной усталости, и я этому тоже радуюсь, как поводу продлить свою жизнь, уже от меня зависящему…

Мария Корякина-Астафьева – сыну Андрею, невестке Татьяне, внуку Евгению. Красноярск, [1989 год]

КККМ ОФ 12823/9

А через три дня – мой юбилей. Виктор Петрович отчего-то не только не поздравил, но и сказал, мол, на старости лет праздники себе напридумывала… Ну это, думаю, он уж просто так сказал… Однако готовилась. И не зря. Вышел праздник и такой славный, такой волнительный! Даже продавщицы из академгородковского книжного магазина пришли с букетом и с подарком – замечательным календарём! «Представительница» почты – тоже с букетом и с телеграммой!.. И вологодские писатели поздравили большой телеграммой, и пермские, и свердловские, и московские – поздравили целым списком, начиная от Михалкова, кончая Бондаревым – всякие хорошие слова написали, а мне в пору на цыпочки вставать – чтоб возвыситься до тех высоких слов, сказанных и написанных обо мне!.. И волновалась, и смущалась, и радовалась. Всё было. И цветы всюду, даже в вёдрах!..

Мария Корякина-Астафьева – Зинаиде Смирновой, подруге. Красноярск, 20 сентября 1990. КККМ ВФ 9958. Л. 43

Валентин Курбатов, литературный критик, друг семьи – Марии Корякиной-Астафьевой. Псков, 6 апреля 2011. КККМ ОФ 12833/19

Я хорошо сделал, что съездил к Марье Семёновне и в Овсянку. М. С. оказалась настолько бодра, что не отпускала нас от стола до 3–4 ночи, притом нам оставалось только слушать. Сильный она человек своей внутренней силой, практичный, память в сто раз лучше, чем у меня. Всё предусмотрено, всё устроено по своим местам.

Валентин Распутин, писатель – Валентину Курбатову, критику. Иркутск, 23 августа 2004 года

Распутин В. Г., Курбатов В. Я. Каждый день сначала: письма. – М.: Красный пароход, 2021. С. 149

Вдруг оглянулся и увидел, что мы дружим уже 37 лет. И все эти 37 лет я смотрю на Вас с благородным восхищением. И, как умею, учусь терпению и любви, которые, оказывается, живут рядом. И они-то, любовь и терпение, диктуют нам лучшие страницы. Жалко только, что диктуют всё реже. Муза старится вместе с нами, но, слава Богу, ещё оставляет нам поэзию, которая держит сердце лучше всяких лекарств и вместе с молитвой освещает усталую душу.

Валентин Курбатов, литературный критик, друг семьи – Марии Корякиной-Астафьевой. Псков, 15 августа 2011. КККМ ОФ 12833/20

Агнесса Фёдоровна позвонила мне сразу по возвращении из Красноярска. Но то, что ты по своей дотошности обнаружил полное совпадение во времени ухода в мир иной Виктора Петровича и Марьи Семёновны, в рассказе Агнессы не было. И это действительно чудо – день в день и час в час. И никто иной, как сам Господь, мог об этом позаботиться.

Валентин Распутин, писатель – Валентину Курбатову, критику. [Москва], 2 декабря 2011 года

Распутин В. Г., Курбатов В. Я. Каждый день сначала: письма. – М.: Красный пароход, 2021. С. 259