XVII век

Сибирское село Овсянка возникло во второй половине XVII века на правом берегу Енисея, в 20 км вверх по течению от Красноярского острога. С уверенностью можно утверждать, что Овсянка появилась не позже 1671 года. В этот год была проведена первая подворная перепись населения Красноярского уезда. Запись переписной книги гласит, что «лета 7180 году сентября в 30 день по указу великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича» в деревне Овсянка числилось шесть дворов, да еще один двор на Усть-Мане. Таким образом, 30 сентября 1671 года является пока официальной датой возникновения Овсянки.

На устье реки Овсянка (изначально так называлась Фокина речка) красноярские власти перевели группу казаков с семьями для прикрытия города и принадлежащих красноярцам сельскохозяйственных угодий на правом берегу Енисея. В 1670-е в поселении на реке Овсянке насчитывалось семь служилых людей. Вооружены они были мушкетами. В обязанность этих людей входил сбор ясака (дань в знак подданства) с местного ясачного населения: там, где был основан Красноярский острог, обосновались аринцы, по реке Мане селились камасинцы. Кроме того, они транспортировали грузы, обороняли уезд от «немирных» соседей, в более поздние времена — конвоировали ссыльных. Овсянка являлась небольшим острожком, хорошо вооруженным и вплоть до начала XVIII века остававшимся самым южным форпостом русских на правом берегу Енисея. Набеги, от которых овсянские казаки призваны были оборонять город и его окрестности, позднее практически прекратились.

XVIII век

В 1701 году Овсянка появляется на географических картах — она отмечена на «Чертежных картах Сибири» выдающегося картографа того времени, легендарного Семена Ульяновича Ремезова. Согласно этой карте, ближайшими соседями овсянцев были жители деревни Бирюса (на одноименной реке, впадающей в Енисей в 30 км выше Овсянки) и деревни Базаиха в 20 км вверх по Енисею.

В первой половине XVIII века Овсянка активно принимала переселенцев. В целом население Овсянки в то время колебалось от 120 до 150 человек. Основными занятиями овсянцев были хлебопашество и скотоводство. Запашка Овсянки в то время составляла более 36 десятин. Сеяли рожь-ярицу, овес, пшеницу, ячмень. Покосы тянулись в степи по реке Мане и ее притоку Сарату.

Профессор Петр Симон Паллас, побывавший в Овсянке в 1771 году, писал, что овсянцы живут «звериною ловлею, рыбою и другими пропитание доставляющими ремеслами». Упоминает он и об излюбленном месте охоты жителей села. Это горы, пролегающие вверх по реке Мане. «Там местные охотники добывают соболей, рысей, росомах, медведей в довольном количестве», а о зверях помельче, как отмечает Паллас, «нечего уже и говорить».

XIX век

В XIX веке население Овсянки стабильно растет. По десятой ревизии 1858 года в ней насчитывался 71 двор, проживало 337 душ мужского пола и 192 души женского пола. Все, кто в те годы бывал в Овсянке, будь то российские или иностранные путешественники, говорили о ней как о зажиточной и в целом благоденствующей деревне, в отличие от многих других сибирских поселений. Богатые урожаи зерна, хорошие прибыли от рыболовства и сбора хмеля на соседних островах (из него потом варили пиво), дойные коровы, содержащиеся почти в каждом дворе — такой видится Овсянка в записях тех лет. Отмечают приезжие и необыкновенное гостеприимство местных жителей.

«Было, должно быть, часов восемь вечера, когда сквозь перезвон колокольцев из Овсянки, все более приближаясь, стал доноситься собачий лай. А вот возок отклонился назад. Это начался подъем на деревенский ввоз. Тут нас встретило лаем несколько передовых псов… Путаясь между ног лошадей, они подпрыгивали, пронзительно взвизгивали, беспрерывно лаяли и успокаиваться начали лишь тогда, когда мы остановились у ворот… По случаю ли праздника, именин или чего другого, но в просторной комнате, в которую мы вошли, вокруг стола с расставленною на нем разнообразной снедью сидело около десятка гостей, крестьян… Мне, когда я вошел в комнату, прежде всего бросились в глаза, стоявшие на столе деревянные ярко расписанные цветами жбаны, содержимое коих, как оказалось потом, состояло из браги… Светло, тепло, разговоры. Появились пельмени. А через короткое время красный жбан с брагой появился и на нашем столе. Пили и похваливали. Налили мне. Я выпил. Сильно. Вкусно… Была эта брага густая, как сливки, с медовым запахом и притом крепкая. После выпитого у меня сначала щекочуще засвербило в носу, потом зашумело в голове, и перед осовевшими глазами, тронувшись со своих мест, медленно вокруг меня поплыли и столы, и жбаны, и люди».

Из воспоминаний красноярского художника Дмитрия Иннокентьевича Каратанова (1874-1952)

Жители Овсянки, как и большинство обитателей других деревень, имели свое прозвище. Называли их «гробовозы». Убедительным объяснением служит тот факт, что в XIX веке овсянцы хоронили умерших не возле деревни, а на противоположном берегу Енисея. И похоронная процессия на лодках и с гробом выглядела впечатляюще.

XX век

Овсянка в первые годы ХХ века — по-прежнему богатая, благополучная, процветающая деревня. Осваиваются новые пахотные земли и покосы. Уже много лет в нем работает «школа грамотности». В «Отчете о состоянии церковно-приходских и грамотности школ Енисейской епархии за 1888-89 учебный год» указано, что для «овсянской школы грамотности здание выстроено на средства Совета и прихожан». Таким образом, в эти годы школа, да еще и находящаяся в новеньком здании, в Овсянке уже точно была.

В марте 1916 года в Овсянке закончилось строительство первой церкви (до этого в деревне была лишь часовня) — Никольской, и Овсянка стала именоваться не деревней, а селом. Просуществовала церковь совсем недолго – в первые же годы советской власти ее приспособили под пекарню, а в 1940-е и вовсе разобрали. Сейчас место, где когда-то стояла Никольская церковь, пустует.

После Октябрьской революции меняется судьба Овсянки. В конце 1927 года из крестьян была организована сельскохозяйственная артель «Путь к социализму», а в 1931 году на ее основе образован колхоз имени Щетинкина, красного партизанского командира. Не обошло стороной жителей Овсянки раскулачивание. Разорение коснулось фактически 2/3 дворов, стоявших в Овсянке. Из 257 семей уцелело лишь 85.

Семья Астафьевых не стала исключением. В 1931 году были раскулачены прадед и дед Виктора Петровича – Яков Максимович и Павел Яковлевич Астафьевы. Здание школы в Овсянке до раскулачивания было домом семьи Астафьевых, об этом В.П. Астафьев упоминает в рассказе «Фотография, на которой меня нет». В тот же год Павел Яковлевич и Петр Павлович (отец семилетнего на тот момент Виктора) были арестованы. Деду тюрьму заменили ссылкой в Игарку, а отца отправили на строительство Беломор-Балтийского канала.

В 1930-е Овсянка становится отдельным участком – лотком Красноярской рейдовой конторы. Главной спецификой жителей становится заготовка и сплав леса. 1 января 1958 года на базе артели «Лесозаготовитель» был организован ДОЗ КГЭС, а 1 апреля 1958 года Овсянский сельсовет преобразован в поселковый совет рабочего поселка Овсянка, который входит сейчас в административное подчинение города Дивногорска.