После того, как даже в самом пространном исследовании поставлена точка, ничто не указывает на его полную завершенность. Небольшая работа «Гражданский человек» В.П. Астафьева: вопрос о происхождении главного героя» имела своей целью разобраться в реальных и художественных обстоятельствах появления Матвея Савинцева в этом произведении. Некоторые аспекты его жизни удалось соотнести с историческими источниками, проследив боевой путь, знакомство с Виктором Петровичем и место гибели, но в чем –то пришлось положиться на спекулятивные предположения. Тем не менее, прелесть исследования в том, что так или иначе, обнаруживается возможность для продолжения. В нашем случае, об исчерпаемости данной темы пока говорить не приходится.
Подводя итог в предыдущей статье о «Гражданском человеке» (будущем «Сибиряке»), мы определились с тем, что реальный прототип Матвея Савинцева существовал, но не обнаружили его причастность к личному составу 92-й гаубичной бригады, в которой нёс службу Астафьев. Так же возникал вопрос: при каких обстоятельствах Виктор Петрович мог узнать о гибели своего товарища, служившего в другом произведении? В какой –то мере, ответ дает не цитировавшийся в предыдущей работе документ – письмо В.П. Астафьева вдове Савинцева, Пелагеи, которое датируется примерно 1960-м годом, то есть, «чусовским периодом» жизни писателя. Виктор Петрович пишет: «Многоуважаемая Пелагея (к сожалению, не знаю вашего отчества), и ваши дети, здравствуйте! Я получил Ваше письмо, и за несколько дней до него газету и письма от писателя Чабаевского, который мне и [рассказал?] всё подробно о том, как вас нашли и вручили книжку «Сибиряк». Я знаю, что больно и тяжело узнавать о гибели родного человека, тем более, узнавать спустя много лет после войны, когда и боль уже притупилась и память сделала свое дело. Поэтому я долго не решался отослать вам книжку»1. Здесь же Виктор Петрович делает важную оговорку, говоря о намеренной разнице в изложении событий книжного Матвея и его реального прототипа: «И, к тому же, когда я писал о вашем отце и муже, то допускал некоторый художественный домысел. Например, история действия рассказа происходит в Украине возле села Михайловка, а Матвей, насколько мне известно, погиб на плацдарме за рекой Вислой. Это в Польше. Самого меня ранило также в Польше месяца за два до гибели Матвея. О его смерти я узнал уже из писем товарищей»2.
В этом свете, только вопрос о том, как Матвей Михайлович и Виктор Петрович познакомились, будучи в разных частях, пока остаётся без ответа. Напомним, что по донесениям о безвозвратных потерях, рядовой стрелок Савинцев служил в 336-й стрелковой дивизии3. В письме же Астафьев настаивает на том, что они служили вместе: «С Матвеем я был очень дружен не смотря на то, что годами был гораздо моложе его. Мы и служили, зачастую, вместе. Он дежурил возле телефона 9-й батареи, а я у центрального аппарата штаба дивизиона»4. При этом, никаких данных о службе Савинцева в 92-й гаубичной бригаде пока обнаружить не удалось. Остается вновь предположить, что по неким обстоятельствам он был переведен из артиллерии в пехотную часть. В любом случае, писатель сохранил о своем боевом товарище добрые воспоминания: «Всё, что я мог рассказать о Матвее, как дорогом и близком мне друге, я постарался в меру своих сил рассказать на бумаге. Раз вы узнали его по моему произведению, то значит, в какой –то мере я достиг своей цели. Скажу одно: он был истинным русским человеком, рожденным для труда, а не для войны, но, как и всякий настоящий русский человек, он ушёл и воевать, умел и веселиться, и грустить там, на фронте»5.
Примечания:
1КККМ. ОФ. 12675-14. Письмо В.П. Астафьева вдове героя рассказа «Сибиряк». Л. 41.
2Там же. Л. 41.
3ЦАМО. Ф.58. Оп. 18003. Д. 711. Поименной список личного состава по 336-й стрелковой Житомирской ордена Суворова II степени дивизии за март – апрель 1945 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: // https://pamyat-naroda.ru
4КККМ. ОФ. 12675-14. Письмо В.П. Астафьева вдове героя рассказа «Сибиряк». Л. 42.
5Там же. Л. 42.
